На сколько лет России хватит ее запасов нефти? Каковы запасы нефти и на сколько лет её хватит.

Россия сильно зависит от сырья. Ресурсов у нас много. И пока цены на те же нефть и газ высоки, экономика чувствует себя хорошо. Другой сценарий — когда стоимость полезных ископаемых падает… И тем не менее: наличие сырьевых запасов — это плюс или минус для развития экономики? Можно ли слезть с нефтяной иглы? И как, разрабатывая минеральные ресурсы, сохранить окружающую среду? Об этом и многом другом — в беседе Комсомольской правды с министром природных ресурсов Сергеем Донским.

«ТРАДИЦИОННЫХ МЕСТОРОЖДЕНИЙ ХВАТИТ НА 30 — 40 ЛЕТ»

— Россия в этом плане уникальная страна. Как показывает исторический опыт, экспорт различных видов сырья – минералов, топлива, леса, пушнины, всегда играл важную роль в экономике нашей страны. Природные ресурсы во многом обеспечили индустриализацию страны в 20 веке. По запасам полезных ископаемых, леса, пресной воды, территории, атмосферы (а это тоже ресурс, который в ряде случаев используется) – здесь мы в абсолютных лидерах. Например, по газу мы на протяжении последних 30 лет на первом месте и по запасам, и по производству. И, несмотря на различные технологические революции, произошедшие в топливно-энергетическом комплексе – например, сланцевая, — в плане минерального сырья мы будем и дальше лидировать.

— А можно говорить, что мы — страна самодостаточная? Что нам никакого импортного сырья в принципе не надо…

— Не совсем так. Самодостаточность — относительная вещь. Даже по нефти поставки, например, из соседних стран тоже бывают экономически оправданными. Вроде ситуация абсурдная, мы должны использовать только свое, но экономика есть экономика. Если в отдельных случаях импортное сырье с точки зрения цены более выгодно, бизнес именно его приобретает для переработки. Например, в ряде случаев выгоднее поставлять сырье из-за рубежа — тот же марганец или бокситы из Африки.

— Раз в 5 — 10 лет появляются апокалиптические статьи о том, что газа нам осталось всего на 20 лет, нефти — на 30. Мол, все подсчитано и скоро все наше богатство кончится. Какова все-таки правда?

— Есть разные оценки. Если мы говорим о традиционных месторождениях нефти, то при нынешних темпах добычи их нам хватит на 30 — 40 лет. Но запасы нетрадиционной нефти – баженовской свиты в Западной Сибири, доманик Волго-Урала и им подобные – в разы расширяют наш горизонт обеспеченности. Но все будет зависеть от технологий, которые постоянно развиваются.

— Еще несколько лет назад о сланцевой нефти многие говорили с усмешкой. А теперь это перевернуло всю структуру сырьевого рынка…

— В сегодняшней ситуации важно не только наличие природных ресурсов, но и то, как эти ресурсы разрабатываются. Раньше из недр извлекалось 30% традиционных видов полезных ископаемых. А сейчас благодаря новым технологиям эта доля может прирасти и теми запасами, извлечение которых возможно и рентабельно в текущих экономических условиях. Помимо этого появляются новые направления разработки нетрадиционных видов полезных ископаемых, новых типов месторождений – удешевление применения новых технологий приводит к росту добычи. Сланцевый бум в США сыграл важную роль в создании избыточного объема предложения, что привело к обвалу цен на нефть. Но здесь случился «эффект качелей» — снижение цен на нефть сделало разработку ряда месторождений сланцевой нефти экономически невыгодной, что привело к снижению темпов роста ее добычи. Это связано с тем, что разработка сланцевых месторождений оправдана только в случае высоких цен на нефть, так как по сравнению с традиционными месторождениями они требуют больших затрат. Добывающие компании пробурили на территории США свыше 4,5 тыс. скважин, готовых к эксплуатации. Это своего рода подземные хранилища. Но компании не спешат приступать к добыче, ожидая более высоких цен.

«РАБОТА В АРКТИКЕ – ЭТО ЗАДЕЛ НА БУДУЩЕЕ»

— А что у нас с разработкой таких нетрадиционных месторождений? Они у нас есть?

— Конечно. Вот вам пример — сейчас разработка ведется в месторождениях, которые находятся на глубине 3 — 4 километров. Многие специалисты говорят, что бурение на более глубокие горизонты даже на освоенных территориях Западной Сибири, Поволжья или в Прикаспии может дать серьезный запас жидких углеводородов. Плюс есть арктический шельф и месторождения на арктическом побережье, где к разработке пока не приступали по разным причинам: климатическим, технологическим, экологическим. И наконец, во многих странах сейчас все больше обращают внимание на нетрадиционные типы месторождений тех же углеводородов. Помимо сланцевых проектов, есть газогидраты. Ряд стран их сейчас активно изучает и апробирует.

— У нас сейчас разведка идет либо на больших глубинах, либо в Арктике. Это все очень дорогостоящие вещи. Есть смысл их сейчас развивать? Мы можем с уверенностью сказать, что мы обжитые территории уже на 100% изучили? Зачем лезть во льды Арктики, если есть вероятность найти что-то поближе?

— Как я уже говорил, у нас есть огромные запасы баженовской нефти в Западной Сибири (аналог сланцевой нефти. – Ред.). Специалисты оценивают потенциал разработки только здесь в несколько раз больше, чем по всем традиционным месторождениям в нашей стране. Но мы только начинаем отработку технологий. Плюс у нас есть месторождения с другими типами трудноизвлекаемого сырья, которые многие компании уже сейчас рассматривают как потенциал для собственного развития и рассчитывают начать там добычу в 2025 — 30 годах. И это вполне реальный сценарий. Многие месторождения, которые мы сейчас разрабатываем, в 70-х годах тоже считались трудноизвлекаемыми для того типа уровня технологий и науки. При этом важно, чтобы обеспечение добычи стимулировало развитие науки, технологий, производство в смежных отраслях. Например, чтобы пробурить Кольскую сверхглубокую скважину (больше 12 км), пришлось построить там целый завод. Для одной скважины. А если их будет больше, то потребуется задействовать огромное количество институтов и производств. Конечно, желательно, чтобы все это было отечественное. Чтобы мы за счет природных ресурсов могли развить собственную экономику. А выполняемые сегодня геологоразведочные работы на арктическом шельфе – это задел на будущее. Но если мы сейчас не будет его изучать, проводить геологоразведочные работы, не разработаем соответствующие технологии, то упустим время. И когда появится необходимость в разработке этих запасов (лет через 20 – 30), мы будем не готовы их осваивать. Мировые компании, занимающиеся освоениями арктического шельфа США и Норвегии, придерживаются именно этой точки зрения.

— Если вернуться к сланцам. Насколько велика опасность, что идет новый технологический переворот и мы в этом случае окажемся не у дел?

— Конечно, если сейчас неожиданно все запасы нефти и газа со сланцевых месторождений выпадут дождем на рынок, то цены еще больше упадут. Для России это будет не самый лучший сценарий. Но, как я уже говорил, здесь сработает «эффект качелей» и разработка сланцев станет нерентабельной по сравнению с традиционными запасами России, Саудовской Аравии и других стран. Однако в любом случае мы должны принять этот сланцевый вызов. Одно из возможных решений – развитие компаний, ориентированных на разработку и применение новых технологий. Ни для кого не секрет, что именно небольшие инновационные коллективы начинают прорывы в направлениях, которые раньше не рассматривались крупными компаниями, как интересные. Сланцы это подтвердили. В той ситуации «выстрелили» именно небольшие компании, которые смогли снизить себестоимость бурения, проведение гидроразрыва пласта, ввести иные новые технологии. Вместе с государственным регулированием это дало тот эффект, который мы сейчас наблюдаем. В наших компаниях тоже немало специалистов, готовых предложить что-то новое и интересное. И они еще о себе заявят. Но это требует создания соответствующих условий, определенной кооперации государства, недропользователя и инвестора.

СВЕРХДЕРЖАВА ИЛИ СЫРЬЕВОЙ ПРИДАТОК?

— Есть два противоположных тезиса о нашей стране. Первый: мы – энергетическая сверхдержава. Второй: мы – сырьевой придаток. Кто-то еще говорит о ресурсном проклятии. Мол, нам достались огромные природные запасы. И от этого все наши беды. Вот в Японии ничего нет – и посмотрите, как они смогли развить свою экономику. Вам какая точка зрения более близка?

— Государство, которое имеет серьезный потенциал по природным богатствам, имеет серьезные возможности для развития. Другой вопрос — как ими правильно распорядиться. Есть страны, которые сумели на этом сделать серьезный рывок. Те же США в свое время были лидерами по добыче углеводородов в начале 30-х. Многие крупные компании, которые там возникли, потом двинулись за границу. И на основе созданных технологий разрабатывали месторождения за пределами США. Или взять пример Норвегии. В 60-е годы основными статьями экспорта в этой стране были рыба, оленина и другие «дары природы». Технологический и, в конечном счете, экономический рывок был сделан именно на углеводородах. В итоге получилось развитие местного машиностроения, судостроения, науки, связанной с добычей, разведкой и транспортировкой нефти и газа. Норвегия сейчас – один из лидеров в Европе. Другой пример – Канада, которая обладает огромной территорией, где есть запасы не только углеводородов, но и твердых полезных ископаемых. Страна их использует. При этом развиваются не только отрасли, связанные с добычей сырья, но и смежные. И это вполне эффективный ресурс для роста экономики страны.

— Но есть и другие страны. Например, в Африке. Или в Латинской Америке…

— Да, есть обратные примеры. Эти страны не смогли использовать свой потенциал. В итоге: войны, коррупция и криминал. Экономика в этих странах не имеет устойчивости, потому что не развиты смежные отрасли. Что касается нашей страны, то доходы от добычи полезных ископаемых давали нам возможность развиваться как в советское, так и в постсоветское время. Поэтому нет смысла останавливать развитие этих отраслей. Наоборот, надо использовать тот эффект, который они дают, в смежных отраслях. Это будет наиболее продуктивно.

«И ПРИРОДУ ЗАЩИЩАТЬ, И ЭКОНОМИКУ НЕ ТОРМОЗИТЬ»

— У вас немного парадоксальная должность. Вы одновременно отвечаете и за добычу ресурсов, и за природную среду, хотя здесь конфликт заложен изначально…

— Естественно. Потому что нельзя создать условие, которое бы негативно влияло на окружающую среду, грубо говоря, ее уничтожало. В любом случае мы хорошо понимаем, что добыча — это все-таки опасное производство, оно сопровождается бурением, гидроразрывами, выбросами…

— Но ведь в некоторых странах вообще не заморачиваются на тему экологии. И получают конкурентное преимущество.

— В свое время и в Китае тоже не обращали внимание на окружающую среду. Но сейчас бюджет, который вкладывает Поднебесная в проекты по защите окружающей среде, — это десятки миллиардов долларов. И даже такого объема средств недостаточно. В нашей стране до 80-х годов общество тоже не особо интересовалось экологией. На тот момент это был стратегический ресурс. Все исследования были либо засекречены, либо их просто не было. Строились заводы, а рядом люди умирали от онкологии. И никто не знал, почему дети болеют постоянно, почему у каждого второго в городе аллергия. Если игнорировать экологические проблемы и не учитывать этих рисков, то ухудшится не только окружающая среда, но будет оказываться огромное негативное влияние на здоровье каждого конкретного человека и на генофонд нации в целом. Именно понимая эту ответственность, мы сейчас серьезно занимаемся экологией.

— То есть мы реально ужесточаем какие-то экологические нормы?

— В прошлом году были приняты очень серьезные изменения в законы. Они должны мотивировать компании к модернизации, чтобы в производства внедрялись наилучшие технологии по защите окружающей среды.

— Как относитесь к различным акциям «зеленых»? Когда они залезают на буровые установки, требуя их остановки, например на том же арктическом шельфе…

— Когда люди создают опасную ситуацию на производстве, это, конечно, приветствоваться не может. Если коллеги защищают какие-то природные объекты, то это должна быть не оголтелая кампания, которая рассчитана скорее на публику, чем на защиту этого объекта. Должен быть конструктивный диалог и поиск компромисса: да, мы защищаем природу, но при этом не должны тормозить экономическое развитие страны. У нас в Общественном совете при Минприроды состоят и Гринпис и WWF (фонд дикой природы), и другие общественные экологические объединения. Советуемся с коллегами, прислушиваемся к их мнению, вносим совместные изменения в законы. Что касается буровых платформ, – а все они являются объектами повышенной опасности! – то за каждой из них Министерство и Росприроднадзор следят очень внимательно. Их строительство и запуск в эксплуатацию каждый раз проходит обязательное многоуровневое согласование. Применяемые современные технологии строительства и различные природоохранные мероприятия, которые проводят сами компании, сводят к минимуму неблагоприятное воздействие на окружающую среду.

«У ГЛОБАЛЬНОГО ПОТЕПЛЕНИЯ ЕСТЬ ПЛЮСЫ»

— Как министр природных ресурсов России скажите нам, потепление все-таки существует глобальное?

— Существует. От фактов отвернуться достаточно сложно. 2014 год, например, был одним из самых теплых за последние 100 с лишним лет. Средняя скорость роста среднегодовой температуры воздуха на территории России в 1976 — 2014 годах составила 0,42 градуса за 10 лет. Это в 2.5 раза больше скорости роста глобальной температуры за тот же период. С другой стороны, в разных регионах тенденции к потеплению проявляются по-разному. Где-то увеличивается количество пожаров и наводнений, в других местах население страдает от засухи. То есть происходит изменение внешней природной среды.

— Это абсолютно негативный процесс или есть плюсы?

— Мы ищем плюсы. Точнее, когда у нас возникает новая окружающая реальность, это заставляет человека искать новые решения. Например, одно время в Арктике было резкое сокращение ледового поля. С одной стороны, это минус. Сокращаются места обитания для белого медведя. Там, где была вечная мерзлота, начинается таяние и эрозия почв. Но с другой стороны, это дает возможность для более масштабных работ по изучению Арктики с точки зрения углеводородов.

— Кроме того, Например, как говорят, из-за таяния льдов северный морской путь становится более судоходным…

— Плюсы есть, их надо использовать, прогнозируя новые подходы. Это ориентир, куда будет двигаться экономика с учетом климатических изменений. А к негативным последствиям надо готовиться заранее. Например, наводнение на Дальнем Востоке показало, что необходимо выстраивать инфраструктуру, чтобы ни в коем случае не допустить последствий такого масштаба как бедствие в 2013 году.

— А когда воды мало (как на Волге сейчас), это тоже последствие глобального потепления? И как это решать?

—Не только на Волге, но и на Дону, на Оби, на Байкале. Разумеется, маловодье связано с климатом, Но прямой зависимости с глобальным потеплением здесь, я думаю, нет. Летом и зимой было мало осадков. Как известно, маловодье происходит циклично и эти природные циклы могут длиться десятилетиями. Мы надеемся, что маловодье завершится в ближайшие несколько лет. Естественно, оно имеет негативные последствия. Меньше воды предоставляется фермерам, судоходство ограничено. С другой стороны, у нас есть ряд рек, уровень которых регулируется с помощью ГЭС и водохранилищ.

ОДИН РОССИЯНИН ПРОИЗВОДИТ 400 КГ МУСОРА В ГОД

— Еще одна важная экологическая проблема – мусор. Население растет, мусора все больше и больше. Сколько килограммов мусора у нас приходится на одного человека?

— В среднем по России это около 400 килограммов в год на одного жителя. Цифра примерная, потому что точно посчитать пока довольно сложно – статистики нет.

— Если будет так продолжаться, куда мы вывозить все эти отходы будем? Вокруг крупных городов уже некуда складировать…

— В основном сейчас мусор из Москвы вывозится в Подмосковье. Но там многие полигоны уже переполнены. И неприятный запах – это полдела. Ведь нечистоты со свалок проникают в подземные воды, а оттуда – в реки и озера. Поэтому системную проблему по сбору и переработке мусора надо обязательно решать.

— Один из способов решения проблемы — раздельный сбор мусора. В Европе уже почти везде это внедрили. Мы к этому когда-нибудь подойдем?

— В прошлом году были приняты революционные поправки к закону «Об отходах». Теперь местные администрации смогут внедрять у себя раздельный сбор мусора. Но сначала надо создать условия, чтобы, разделяя эти отходы, мы их могли потом утилизировать именно в раздельном виде. Сейчас у нас много примеров, когда разные емкости с разными видами отходов потом собираются в одну кучу и вывозятся на тот же полигон. Сейчас основа для работы создана. Теперь нужно, чтобы создавались производства по переработке и утилизации.

— Что она в себя включает?

— Этот принцип уже в десятках, а то и сотнях стран апробирован. Речь идет об ответственности производителя за произведенные отходы. Характерный пример – пивоваренная компания «Балтика». Она уже построили по всей стране несколько заводов по утилизации стекла. То есть, производя этот тип отходов, они ставят себе задачу, чтобы его затем собирать и дальше запускать в оборот. То же самое — с шинниками, бумажниками, стекольщиками, производителями пластика, алюминия. Уровень утилизации год от года должен увеличиваться. Но без излишнего воздействия на экономику, чтобы компаниям было выгодно создавать мощности по переработке. Я думаю, что забота об окружающей среде – общая задача для бизнеса и общества. Должны быть созданы не только карательные, но и стимулирующие механизмы заботливого отношения к природе, частью которой мы являемся.

Продукты переработки нефти используются в производстве более 6000 тысяч наименований товаров. Начиная от бензина и мазута, заканчивая аспирином и губной помадой - все сделано из нефти.

Из компонентов черного золота ежегодно производится 25 млн тонн белка, которым при производстве продуктов питания замещается вещество животного происхождения.

Цена на нефть - эффективный рычаг политического давления и именно от нее, а не от религии, политики или морали зависит вопрос войны и мира на планете. Главная проблема, что нефть не возобновляемый ресурс, хотя в перспективе через миллионы лет некоторые органические вещества и могут ею стать.

Общемировая картина

По последним данным мировой запас нефти составляет 1, 726 трлн баррелей, которых хватит при нынешнем уровне потребления на 53 года. Однако нельзя говорить, что нефть заканчивается. В подсчете используются «доказанные запасы», а именно количество углеродов, которые можно добыть при существующем технологическом уровне, при этом получая прибыль.

Срок в 53 года не окончательный и может меняться. Исправить ситуацию способно применение технологии гидравлического разрыва пласта, что позволяет добывать углероды из нерентабельных скважин, и там, где традиционные методы неприменимы.

Технологическое развитие также вселяет надежду на изобретение новых способ извлечения полезных ресурсов с минимальным влиянием на окружающую среду.

На планете Земля не осталось «белых пятен», однако геологи продолжают находить новые месторождения нефти, которые заметно меняют общую картину. В штате Техас найдены огромные запасы сланцевой нефти, объемом в 20 млрд баррелей. Для сравнения: на Аляске, «нефтяной копилке» США, за последние 40 лет было добыто 12 млрд баррелей, а в восточно-техасском месторождении с 30-х годов ХХ века извлечено 7 млрд баррелей нефти.

Негативно на факторе развития добычи черного золота сказывается техническое несовершенство методов работы, падение рентабельности, а также низкий уровень инвестиций. При этом, альтернативные источники энергии не способны поддержать существующий уровень энергообеспечения. Не стоит забывать, что за ближайшие несколько десятилетий население планеты дойдет до 10 млрд человек и нефти понадобится еще больше.

Сколько нефти осталось в России

Разведанный запас нефти в России равняется 14 млрд тонн, которых при нынешнем уровне потребления хватит на 28 лет. Компании-добытчики понимают, что будущее за добычей углеродов из трудноизвлекаемых запасов и континентального шельфа.

Если учитывать сланцевую нефть и углерод из битуминозного песка, то приблизительный запас российской нефти достигает 100 млрд тонн, а это 31,25% от мировых. С 2020 в России прогнозируется постепенное снижение объемов добычи ресурса, а исправит ситуацию тщательная геологическая разведка, которая из-за относительно низких цен на энергоносители невыгодна компания добытчикам.

Также важно помнить об Арктике, значительная часть которой принадлежит России. По оценкам экспертов, на российском арктическом шельфе расположены запасы нефти и газа стоимостью до $20 трлн, которые к 2050 году могут обеспечить 20-30% добычи нефти.

Арктическая нефть – стратегический запас планеты

Согласно исследованиям Геологической службы США, под арктическими льдами находится 90 млрд баррелей нефти, что составляет 13% от всех неразведанных запасов. Всего за полярным кругом скрывается до 400 млрд баррелей углеводородов. 88% процентов от общего объема ресурса принадлежит России, США и Дании.

Освоение нефтяных полей в сложных арктических условиях связанно с большими инвестициями, которые окупятся в долгосрочной перспективе. Срок от открытия нового месторождения до начала добычи может исчисляться десятилетиями. Так проект «Хеброн» на Ньюфаундленде запускался более 25-ти лет, а освоение норвежского нефтяного поля «Голиат» заняло 16 лет.

Тем не менее, аналитики считают, что к 2020 году объем углеводородов из Арктики составит 3% от общего, а к 2035 году он вырастет до 9%.

По запасам нефти и газа Россия опережает другие страны, однако отстает по объему геологических разведок и техническому оснащению. За счет нефти из арктического шельфа Россия планирует компенсировать истощение старых месторождений и падение добычи «черного золота», пик которого планируется на 2035 год.

Ускорить процесс добычи нефти поможет только инвестирование средств в масштабную геологическую разведку и производство нового оборудования, а также сотрудничество с иностранными нефтяными компаниями.

Современный энергетический рынок отличается нестабильностью и колебанием цен, связанных с геополитической борьбой лидирующих держав планеты. Несмотря на это, полноценной альтернативы нефти нет, и она еще долго будет главным ресурсом, определяющим судьбу планеты.

Наша повседневная жизнь тесно связана с предметами и продуктами, в производстве которых участвует нефть. Утром мы чистим зубы пластмассовой зубной щеткой, включаем пластмассовый чайник, чтобы погреть воды, смотрим новости по телевизору, тоже сделанного из пластика. Даже эту статью вы не смогли бы прочитать без пластмассы, из которой выполнены большинство деталей вашего компьютера, а также изоляция кабелей, соединяющих его с всемирной сетью. Не исключено, что и электричество в вашей розетке выработано на тепловой электростанции с помощью мазута (тяжелой фракции нефти). Ну и, конечно же, «черное золото» все еще является основным источником топлива для наземного, водного и воздушного транспорта. Невольно возникает вопрос: на сколько лет хватит мировых запасов нефти?

Согласно данным американского геологоразведочного агентства USGS мировые запасы нефти составляют от 2500 до 3900 млрд. баррелей. Для сравнения, за время эксплуатации нефтяных ресурсов человечество выкачало из земли около 950 млрд. баррелей нефти. Колоссальный разброс в цифрах USGS объясняется тем, что данные включают в себя неразведанные (прогнозируемые) запасы, с оценкой которых возникают гораздо больше трудностей. Данные поступают из различных источников (ОПЕК, Всемирный энергетический совет, CIA World Factbook, нефтяные компании и тд.), которые приводят свои собственные цифры.

С доказанными запасами, то есть с уже разведанными нефтяными компаниями месторождениями, ситуация яснее. В 2003 году назад BP, геологи из USGS и ряд известных специалистов в своих отчетах пришли к выводу, что доказанные запасы нефти в мире составляют от 1000 до 1100 миллиардов баррелей. За последние 10 лет были найдены новые месторождения, а также появились технологии, увеличивающие эффективность добычи нефти. Учитывая последние данные, BP в прошлом году назвала новую цифру – 1680 млрд. баррелей. Всемирный энергетический совет в докладе World Energy Resources 2013 согласился с этой цифрой.

При нынешних темпах добычи такого количества нефти должно хватить на 55-60 лет. То есть в краткосрочной перспективе человечеству не угрожает нехватка нефти. Однако неопределенность в этом плане может носить не геологический, а политический характер: более 65% мировых запасов нефти находятся на Ближнем Востоке, и свои нынешние темпы нефтедобычи регион может сохранять еще сотню лет.

Прогнозы

Скептики считают, что мир уже близок к кризису в области энергетики. Всемирный энергетический совет говорит о катастрофических изменениях уже при жизни нынешних поколений. Надо понимать, что такие изменения не наступят внезапно. Растущий дефицит традиционных энергоносителей начнет ощущаться значительно раньше, чем через 60 лет. Учитывая растущие объемы потребления, доступных запасов нефти осталось не так уж и много, считают аналитики из ВЭС.

Впрочем, разговорам о том, что нефть заканчивается, уже, наверное, лет 50. И за это время разведанные запасы нефти и газа не уменьшились, а наоборот, увеличились. Есть и те, кто убеждены, что традиционных запасов нефти и газа хватит до конца века. В таких прогнозах, как правило, используется нетрадиционная сланцевая нефть. Ее добыча уже ведется в нескольких странах, в том числе в США и России (Баженовская свита, потенциальные ресурсы которой больше, чем все мировые запасы). К сожалению, коэффициент нефтедобычи из сланцев составляет 10–15 %. Если довести этот коэффициент хотя бы до 30–40 %, то запасов хватит на многие годы.

Вообще, проблема исчерпания нефти упирается в вопрос ее происхождения. Большинство ученых придерживаются биогенной теории. Суть ее в следующем: нефть образовалась из остатков живых организмов в ходе длительного (в течение миллионов лет) и сложного процесса. Но существует и другой взгляд на рождение нефти. Еще Дмитрий Менделеев обратил внимание на то, что месторождения часто находятся рядом с разломами земной коры. Он предположил, что через эти трещины в кристаллическом фундаменте вода с поверхности Земли поступает на глубину, где взаимодействует с определенными веществами. Образующиеся в результате реакций углеводороды поднимаются по разломам вверх, где и формируют нефтегазовые месторождения.

Если истина на стороне биогенной теории, то запасы нефти невосполнимы и все ее месторождения иссякнут достаточно скоро. Но если верна абиогенная теория, то нефть - ресурс восполняемый. И вполне возможно, что на больших глубинах, к которым мы только подбираемся, есть нетронутые месторождения, которые ждут открытия. В этом случае «пик нефти» отступает на неопределенный срок.

Какими бы не были прогнозы, уже сейчас мы можем и должны развивать технологии и учиться использовать энергоресурсы эффективно.

По своей природе нефть – это смесь органических веществ (углеводородов), один из видов полезных ископаемых, который известен людям уже более 6,5 тысяч лет. На образование той части горючей жидкости, которую используют современные люди, природе потребовалось более 50 млн лет. Самая распространенная теория ее образования гласит, что данный материал произошел из останков микроорганизмов, которые населяли планету. Под действием температур и давлений в результате синтеза образовывался так называемый «слоеный пирог» из органических газообразных и жидких веществ. А так как микроорганизмы существуют и в настоящее время, можно смело предположить, что нефть – это возобновляемый ресурс, который никогда не кончится. Но так ли это на самом деле?

Сколько нам осталось?

Современное общество использует нефть и нефтепродукты практически во всех сферах жизни: топливо для автотехники и самолетов, отопление, производство товаров, она даже является одним из компонентов одежды.

По мнению статистов и аналитиков середина 21 века является промежуточным этапом в истории черного золота, то есть за его пределами нефти останется меньше половины. Но это не значит, что запасов хватит еще на 6000 лет. Только в России ежегодная добыча нефти составляет более 500 млн тонн, и этот показатель увеличивается с каждым годом. Согласно развед. данным компании British Petroleum из недр российских земель можно извлечь еще порядка 12 млрд тонн. Путем несложных арифметических вычислений получается, что при нынешнем уровне добычи нефти, нам хватит ее на 6 лет. Однако, если за это время ученым удастся разработать новые способы ее добычи, то срок можно будет увеличить до 30 лет.

Помимо нашей страны есть еще порядка 9-ти стран, имеющих приличные запасы этого сырья. Так, например, лидером по нефтяным запасам считается Венесуэла, имеющая в своем распоряжении 46 млрд тонн и примерно 230 лет стабильного будущего. На втором месте Саудовская Аравия – страна, которой черного золота хватит на 70 лет, при этом их доля сырьевого ресурса составляет 36 млрд тонн. Замыкает тройку Канада, количество сырья которой составляет примерно 170 млрд бочек.

Список девятки ведущих стран продолжают:

• Иран;
• Ирак;
• Россия;
• Кувейт;
• Арабские Эмираты;

В целом, как утверждают статистические обзоры, мирового запаса нефти хватит еще примерно на 50 лет.

Что будет, когда запасы иссякнут?

Ответов на этот вопрос может быть два. Во-первых, необходимо понимать разницу между нефтяными ресурсами земли и нефтяными запасами стран. Первая группа – это не извлекаемый ресурс, который составляет ни больше ни меньше, а 90%. Это значит, что человечество имеет как минимум 50 лет, чтобы освоить новые месторождения, изобрести инновационные способы добычи природных ресурсов и снизить уже имеющиеся показатели добычи нефти. Ведь все прекрасно знают, что в гонке за мировое господство, ведущие страны-добытчики извлекают из недр планеты колоссальные количества сырья, даже не обращая внимания на то, что спрос гораздо ниже их предложения. Значит, первый наиболее оптимистичный для нас ответ – нефть никогда не кончится.

Как бы обнадеживающе это ни звучало, всегда есть другая сторона медали. Что если человек через 50 лет все-таки не сможет больше добывать нефть? Тогда на рынок выйдет совершенно новые виды сырья. Ученые, инженеры и простые практики уже давно придумали двигатели, работающие на воде и на биотопливе, научились получать электричество при помощи углекислого газа, солнца и ветра. Наверное, многие уже видели электрические машины, спокойно разъезжающие по улицам города, солнечные батареи, поддерживающие электричество в частных домах.

Сегодня от показателей стоимости бочки нефти зависит практически вся наша жизнь. С увеличением стоимости барреля нефти увеличивается стоимость бензина и керосина, которые в свою очередь влияет на стоимость агропродуктов (трактора и комбайны работают за счет топлива), продукты в магазинах тоже дорожают, ведь транспортные расходы ложатся на посредников (хозяев магазинов и супермаркетов). Взаимоотношения людей – это рынок, где правит черное золото. Нефтяные гиганты «захватили» мир, и держа все под своим контролем, в том числе международную политику, не дают развиваться инновациям. Но так ли это страшно на самом деле?

Когда «век нефти» подойдет к своему логическому завершению, у человечества уже не будет другого варианта, как развивать альтернативные источники энергии. На сегодняшний момент их известно несколько видов:

• энергия ветряных станций. Сегодня подавляющее большинство стран Европы используют данный вид энергии. Это простой и эффективный способ, особенно когда страна не имеет своих запасов нефти;
• биотопливо. В отличие от нефти список его разнообразен: биомасса древесных отходов, био- и синтез-газ, топливо животного сырья, попросту говоря отходы жизнедеятельности;
• гелиоэнергетика – это и солнечные батареи, и солнечные нагреватели воды, и наноантенны;
• гидроэнергетика: приливная, волновая, мини и макро ГЭС;
• геотермальная энергетика, то есть получение тепла от грунтовых термальных вод;
• ядерная энергетика.

Как видно, путей развития достаточно много, стоит только правильно выбрать направление и путь развития, наиболее подходящей для каждой отдельной страны.

Да, запасы всеми нами любимой нефти, нашей кормилицы, в планетарных масштабах на исходе. Но это совсем не повод впадать в панику, устраивать гонки по добычам сырья и все больше вводить мировую экономику в кризис. Да, нефть – это, безусловно, хорошо, хотя бы потому, что понятно. Но может, лидерам стран все же стоит задуматься и начать получать совершенно другой продукт? Новый, альтернативный вид энергии спасет человечество от гибели… хотя и тут есть свой нюанс. Возможно весь этот шум вокруг нефти навязан обществу, ведь жил как-то человек до появления научно-технического прогресса?

На данный момент Россия очень зависима от нефти и газа, но их запасы рано или поздно придут к концу. По мнению многих экспертов, произойдет это лет через двадцать. Что будет потом – рисуют в таких черных тонах, что волосы встают дыбом. Итак, на сколько лет хватит газа в России и действительно ли этого стоит бояться?

Вкратце о газе

Картина с данным ресурсом не такая уж и пессимистичная. Природный газ образуется в недрах земли и, сдавленный твердыми породами, спокойно ждет высвобождения. Ресурс может находиться в разных состояниях – кристаллическом, газообразном или в естественных газогидратах.

Природный газ представляет собой смесь разных видов. От 70 до 98 процентов состоит из метана, бутана, пропана и др. Остальная часть – гелий, сероводород, азот, водород и диоксид углерода. Перед транспортировкой ресурс обрабатывается, и часть компонентов извлекаются (в частности, сероводород). Газ требуется во многих отраслях, в том числе и для бытовых нужд, поэтому расходуется в больших количествах.

Запасы газа в России насколько хватит?

В РФ находится примерно 24 процента от всего мирового запаса, разбросанного по всей планете. Можно провести простые расчеты, чтобы узнать, на сколько лет хватит природного газа в России. Она добывает приблизительно по 3,5 триллиона газа ежегодно. Тогда ресурса стране хватит не на 20, а на 57 или даже на 85 лет (если его расход останется на данном уровне).

Правда, эти сроки могут значительно уменьшиться. Увеличение добычи может произойти, если газ будет поставляться другим странам в еще большем количестве или россияне почти полностью перейдут на этот ресурс.

Страшное «после»

Многие ученые мужи рисуют страшное будущее, если в РФ закончится газ и нефть. Например, Трофимчук Григорий, политолог, считает, что тогда страна перейдет на натуральное хозяйство. Часть территорий РФ придется выживать самостоятельно. Некоторым, с мягким климатом, может, даже удастся обойтись без газа, а другие регионы вновь окажутся один на один с суровой северной природой.

Страна окажется без защиты и начнет разваливаться на кусочки. Часть населения снова уйдет в тайгу и деревни. Вновь начнут выращиваться кони для обработки земли, развиваться скотоводство. С голоду люди не умрут, так как российская земля хоть и суровая, но плодородная. Просто окажутся отброшены в экономическом плане на десятки (если не сотни) лет назад.

«Не так страшен черт, как его малюют»

Так ли все страшно на самом деле, когда кончатся запасы газа? Однозначно – «нет». Уже сейчас много проектов по созданию новых ветровых и приливных электростанций, вскоре страна может перейти на электромобили, совершенствуется атомная энергетика. Ведутся работы, чтобы использовать Гелий-3. В этом случае можно будет получать колоссальное количество энергии, и снизить уровень радиоактивных отходов. Добывать Гелий-3 планируется на Луне, где он содержится в огромных количествах.

Другое перспективное направление – газогидраты. Это замерзший газ, находящийся в твердом состоянии. По расчетам ученых, из мировых залежей газогидратов можно набрать метана столько, что всему человечеству хватит газа на 3 тыс. лет. Однако вот добывать начальный ресурс придется со дна океанов и морей.

В РФ есть много мест с залежами газогидратов – возле Крыма, на Байкале и Курильской гряде, в Охотском море. Так что если достать этот ресурс, самой России его хватит на сотни лет. Для добычи необходимы новые технологии и сейчас они уже находятся в разработке. Возможно, начнут использоваться уже через два года.

Не стоит забывать и об освоении других планет. За десятки лет может все измениться настолько, что часть ресурсов будет доставляться из космоса. Так что расстраиваться и переживать по поводу возможной нехватки газа – смысла нет.