Чего не хватает в китае. Чего не хватает китаю, чтобы покорить мир

Китайские власти раньше не гнушались миллиардными приписками к населению. К такому парадоксальному выводу приходят не только авторы конспирологических теорий, но и серьезные демографы в самой Поднебесной. Действительно ли со времен Мао данные о рождаемости системно завышались? Не перегнула ли палку правящая партия с кампанией «Одна семья – один ребенок»? И кто это такие – миллионы «неучтенных китайцев»?

Китайская демография давно уже стала предметом различных конспирологических версий, в том числе в русскоязычной блогосфере. Так, в прошлом году резонанс получил пост блогера seva-riga (он же латвийский публицист Сергей Васильев), где он доказывает, что в Китае на самом деле живет не более 500 млн человек. Ссылаясь на «Википедию», он сообщает, что в Китае в 2010 году было произведено 546 млн тонн зерна. В США же собирается около 485 млн тонн зерна, и этого хватает на население примерно в 300 млн человек.

Блогер, правда, не упомянул, что США – это крупный поставщик зерна, а Китай, напротив, покупатель. Кроме того, от его внимания ускользнул тот факт, что среди зерновых, потребляемых китайцами, на первом месте находится рис – культура куда более богатая углеводами, чем хлеб, и сытная. Не говоря уж о том, что овощи и корнеплоды в Китае издавна потребляют не менее охотно, чем зерновые.

Конспирологи, впрочем, оперируют не только отчетами об урожаях, но и данными официальной статистики. Так, блогер Виктор Мехов указывает: численность населения Китая в 1845 году – 430 млн человек, и столько же век спустя, в 1940-м. Но в 1945 году, несмотря на колоссальные потери в войне с Японией, официально заявлено увеличение населения до 490 млн человек. В КНР – несмотря на потери населения в годы «Большого скачка», «культурной революции» и других экспериментов Мао Цзэдуна и несмотря на объявленную Дэн Сяопином политику «Одна семья – один ребенок» – наблюдался галопирующий рост населения с приростом почти на 1 млрд.

Из этого авторами альтернативных теорий делается вывод: цифры – дутые, и приписки вошли в практику при Мао, дабы сохранять за Китаем непререкаемый авторитет, статус самой многочисленной страны мира. Считается, что в 1960–1970-е годы это могло служить дополнительным аргументом в соперничестве с соседями – «ревизионистским» Советским Союзом и региональной соперницей Индией.

Сомнения в официальной статистике с недавних пор стали предметом и публичных споров в Пекине, правда, демографы подозревают не столь большой, как у блогеров, разрыв в цифрах. Так, в прошлом году на симпозиуме в Пекинском университете было заявлено, что на самом деле население Китая составило лишь 1 млрд 290 млн. Это почти на 90 млн меньше официальных данных. Об этом, ссылаясь на собственные подсчеты, сообщил демограф из Университета Висконсин – Мэдисон И Фусянь, автор книги «Большая страна с опустевшим гнездом» (название, видимо, намекает на синдром опустевшего гнезда: тоски родителей по покинувшим их детям).

В этой книге демограф утверждает: статистика систематически завышалась. Если ей верить, то с 1991 по 2016 год зарегистрировано 464,8 млн новорожденных. Однако, по данным И Фусяня, на самом дело родилось только 377,6 млн. На симпозиуме его поддержали и другие ученые. Например, демограф Ли Цзяньсин из Пекинского университета заявил, что правительство страны вообще переоценило уровень рождаемости и недооценило масштаб демографических изменений.

В результате Китай теперь занял первое место в мире по количеству пожилых людей, а страна уже давно нуждается не в сокращении рождаемости, а в ее стимулировании, чтобы продолжить экономический рост. Единомышленники этих двух демографов утверждают, что чиновники массово подтасовывали статистику, чтобы показать, что кампания партии «Одна семья – один ребенок», начатая еще в 70-е, привела к заявленному результату, а не к фатальному для экономики уменьшению численности населения. А теперь, если верить И Фусяню, выясняется, что партия перегнула палку. Народу в Китае теперь катастрофически не хватает, как ни странно это звучит.

Живущий в Москве китайский бизнесмен не исключает, что какие-то махинации со статистикой во времена Мао Цзэдуна могли происходить. «Может быть, у демографии было какое-то дополнительное политическое значение. Как пятилетка в СССР. Первое место по численности населения придавало значительности Китаю. А рядовые чиновники действительно должны были содействовать по указаниям ЦК КПК», – сказал он газете ВЗГЛЯД.

Но многие китаисты верят официальным данным о том, в КНР живет 1 млрд 390 млн человек. В их числе и руководитель Центра экономических и социальных исследований Китая Института Дальнего Востока РАН Андрей Островский.

«В Китае каждые 10 лет проводится перепись населения, последняя была в 2010 году, – сообщает эксперт. – При этом Государственное статистическое управление КНР проводит большие соцопросы населения. 10% опрашивается раз в пять лет, 2% – ежегодно. Причем задается очень много разных вопросов, по ответам на которые можно проверить качество переписи. Например, по жилплощади, по занятости, по рождаемости, по смертности и так далее».

Пока в основном все демографы мира ориентируются на перепись 2010 года и 10-процентный опрос 2015 года. К такого рода опросам китайское государство относится очень серьезно, потому что ему жизненно важно знать количество трудоспособного населения.

«Властям нет смысла ни занижать, ни завышать численность населения, – считает Островский. – Китайская экономика является планово-ориентированной, управляемой государством. А главный показатель для управления экономикой – это численность населения, потому что в зависимости от этого определяется объем производства, строительство жилья и так далее».

Стоит заметить также, что в последние десятилетия опросы делаются по методике ООН. Да и сама эта организация принимает в них участие. В Китай приезжают инспекторы Фонда народонаселения ООН, которые проверяют данные и переписи, и промежуточных опросов.

Как признает Островский, демографическая проблема в КНР существует. Это последствие десятилетиями проводившейся политики «Одна семья – один ребенок». В 2015 году пленум ЦК КПК наконец разрешил семьям иметь не одного, а двух детей. Цель – увеличить количество работоспособного населения. Его не хватает, и это притом что страна находится на первом месте по робототехнике.

«Сейчас в Китае в прессе зазвучали призывы разрешить иметь и трех детей, – говорит Островский. – Но проблема в том, что далеко не каждая семья согласна иметь даже двух, потому что второй ребенок – это еще и дополнительные расходы на образование и здравоохранение, которое в Китае отнюдь не дешево».

Островскому вторит эксперт Центра анализа стратегий и технологий Василий Кашин. «Завышение численности населения ведет к занижению всех душевых экономических показателей. Надо исходить из того, что каждый региональный руководитель в качестве главного показателя своей эффективности указывает повышение регионального и душевого ВВП, – пояснил газете ВЗГЛЯД Кашин. – Если вы завышаете численность, то себе же и вредите».

В газете китайских коммунистов «Синьхуа дэйли» ряд местных ученых недавно опубликовал статью «Повысить рождаемость: еще одна задача демографического развития Китая в новой эре». В ней предлагается подумать над мерой стимулирования рождаемости – облагать налогом каждого взрослого китайца возрастом до 40 лет, имеющего меньше двоих детей. Хотя статья преподносится лишь как повод для дискуссий, она свидетельствует о демографическом кризисе, который постепенно охватывает КНР.

Однако Василий Кашин выдвигает третью теорию – о том, что на самом деле китайцев даже больше, чем указывает официальная статистика, напоминая:

«В Китае бытует теория, что есть неучтенные статистикой люди – результат былой жесткой государственной политики ограничения рождаемости».

«Известно, что во времена Мао Цзэдуна в далеких провинциях, в сельской местности, некоторые люди не регистрировали своих детей, боясь подпасть под санкции. Учтите, что в 70–80-е и даже в начале 90-х китайская статистика оставляла желать лучшего. Так что не исключено, что таких неучтенных людей не мало», – предупреждает Кашин.

«Четких оценок по поводу неучтенных людей нет. Кто-то говорит, что их миллионы, кто-то – десятки миллионов. Но, скорее всего, кардинально демографическую картину это не меняет», – уверен китаист.

По экономической мощи Китай уже несколько лет как первая страна в мире. (Если убрать из экономики США виртуальную составляющую, которая есть ничто иное, как манипуляция статистикой с целью представить экономику США более мощной, чем она есть на самом деле. Для чего это нужно манипуляторам? Ну, хотя бы для того, чтобы путём повышения ВВП методами статистики загнать постоянно растущий госдолг США в сколь нибудь приличные проценты от ВВП. Про кредитные рейтинги стран слышали?)

Но одной экономической мощи для гегемонии мало. Нужны ресурсы, которых у Китая не хватает. Причём, битики в серверах ФРС, номинированные в долларах, ресурсами не являются.

Нужны реальные ресурсы. Трудовых ресурсов у Китая самих хватает. Больше, чем у кого либо. Но нужны ещё энергетические и сырьевые ресурсы.

И нужно оружие для их защиты.

Это показали события в Африке. Которые я оценил как начавшуюся схватку за Африку между Китаем и Западом. Запад просто тупо свергает правителей стран, купленных Китаем, не пренебрегая и прямой интервенцией. Все многомиллиардные инвестиции Китая в эти страны становятся под вопрос и их дальнейшая сохранность зависит только от добрых отношений с Китая с Западом и назначенными им марионетками.

И Китай ничего не может сделать. Руки коротки.

Оружие Китая в настоящее время может только гарантировать от нападения Запада непосредственно на Китай. Путём нанесения неприемлемого ущерба агрессору своим стратегическим ядерным потенциалом.

Малые расходы на вооружение - одно из условий экономического чуда Китая.

Но для гарантированного получения ресурсов необходимы средства их защиты далеко от своих территорий, средства защиты путей их доставки и средства интервенции на межконтинентальных расстояниях больших воинских контингентов для наведения там порядка в случае угрозы своим интересам.

А это оружие, оружие и ещё раз оружие. Надо ли говорить, что вооружение не лучшим образом скажется на экономической эффективности любой экономики?

Правда, для Китая в решении этой проблемы есть два варианта: брать ресурсы из близко расположенной России или из далёких стран. Если договориться с Россией, то можно будет сэкономить на авианосцах и средствах десантирования на межконтинетальные расстояния. Однако с Россией придётся именно договариваться. Торговаться. Россия слишком самостоятельная по сравнению с африканскими презиками. Что Китаю менее удобно и, возможно, более затратно. Купить Россию и её правителей задёшево не получится. Особенность российской элиты в том, что она выше любых денег ставит власть. И торгуется только до тех пор, пока уступки не угрожают её влиянию и власти.

Я писал в статье :

«Без России Китай вдвое теряет свою привлекательность. Без России ресурсы для развития Китая далеко. Нужно создавать флоты для контроля. И оружие для защиты. А это дополнительное бремя. У России всё это есть. И ресурсы под боком. Не надо тратиться. Осталось только довести дело до создания единого экономического пространства. Китай не против. Россия пока не готова. Предстоит большая работа в этом направлении.

Так, глядишь, и до объединения экономик дойдут. У Китая трудовые ресурсы, у России оружие и природные богатства. (У Китая с оружием принципиальные проблемы. Слишком большая плотность населения. Если начнут бить по базам, много трудовых ресурсов уничтожат. Лучше уж эти базы куда-нибудь в безлюдную Сибирь.)»

Китай всё это понял и сейчас активно наращивает свои вооружения. Включая авианосцы и другой морской и интервенционистский потенциал. Параллельно торгуясь с Россией по поставкам сырья.

Но даже если Китай нарастит до нужных размеров свою военную мощь (а он нарастит!) и обеспечит свою потребность в ресурсах на многие годы, то этого недостаточно для достижения мировой гегемонии.

Нужен ещё контроль над эмиссией мировых денег. (Именно за счёт эмиссии США и содержат свою огромную военную машину. Которая поддерживает их финансовое доминирование. Такой самоподдерживающийся процесс получается). Но за этим дело не станет. К этому всё и идёт. Об этом я писал по выше приведённой ссылке. Хотя это дело и не ближайших лет.

Но и этого мало. Нужен контроль над мировым медийным пространством.

И это самое большое препятствие.

В Мире всего две «фабрики грёз»: американский Голливуд и индийский Болливуд. Первый окучивает север. Второй - юг Евразии. И оба неподконтрольны Китаю. СМИ во всём мире тоже. СМИ держат под тотальным контролем еврейские сетевые структуры, пронизывающие все мировые СМИ снизу доверху. От корректоров и осветителей до редакторов, продюсеров и владельцев. Вышеуказанные еврейские структуры отнюдь не объект, а субъект. Манипулировать собой они не дадут. И уступать свою власть они не будут. Они в настоящее время ориентируются на США, а отнюдь не на Китай.

И купить их не удастся. Финансы тоже в значительной степени контролируют те же еврейские сетевые структуры. В том числе и эмиссионные центры ряда стран. У Китая не хватит всех своих триллионов, чтобы купить себе всё медийное пространство. Зачем китайские триллионы тем, кто сам напечатал их для Китая? Нет, конечно, можно купить отдельные СМИ и киностудии. Вот Японцам одну голливудскую студию таки продали. (С большим трудом и за нереальные деньги). Но во первых все не продадут. А во вторых это без толку: Одного владельца даже самого важного СМИ даже для контроля этого самого СМИ мало. Придётся насадить китайцев на всех уровнях, заменив ими евреев. И где столько и спецов, и творцов взять? Быстро их подготовить не удастся. Да и евреев просто так не вытеснить. Ещё неизвестно, кто кого вытеснит.

Создать альтернативные структуры в медийном пространстве? Конечно можно. Но структуры сами по себе ничего не значат. Требуется влияние на умы. А пипл привык хавать продукцию Голливуда и английские рок-группы, а не китайские. Думаете, будет легко их отучить?

Единственный шанс китайцам - перехватить уже существующие структуры и подчинить их своим идеологическим целям. Двумя путями: или переориентировать еврейские сетевые структуры на Китай, или заменить их китайцами сетевыми структурами.

Ясно, что переориентировать евреев на Китай можно только предоставив им в Китае такое же и ещё большее влияние, чем они имеют на Западе. Захотят ли это сами китайцы? Большой вопрос…

Можно попробовать перехватить идеологические структуры Запада путём внедрения туда китайцев. Китайцы эмигрируют на запад. Вживаются. И им ставится задача проникать в СМИ и финансы, стараясь захватить со временем там ключевые позиции. Этот процесс уже идёт. Но что-то я не верю, что им удастся выдавить со своих позиций евреев в обозримом будущем. И что вообще это удастся.

Во всяком случае, это произойдёт ещё не скоро. Ста лет будет мало, я думаю.

И вот когда и если это произойдёт, тогда останется сущий пустяк: или перехватить у США управление интернетом и его инфраструктуру с сетями и корневыми серверами. Или создать альтернативный интернет (скажем, космического базирования на 600х-800х низкоорбитальных спутниках с доступом от маломощных передатчиков мощности типа ЖПС и скоростью в 1 гигабит в секунду.) и вытеснить им старый интернет в конкурентной борьбе.

Не знаю, когда всё вышеизложенное случится и случится ли вообще. Но ясно, что до этого ещё далеко.

И Китай это понимает. Недаром его лидеры везде говорят, что не стремятся к гегемонии. По принципиальным соображениям.

И действительно: зачем ставить перед собой нереальные цели?

Пока и в обозримом будущем цель Китая - не допускать мировой гегемонии ни от кого. По крайней мере, на своей территории и в зоне своего влияния.

И эта цель совпадает с целями России на данном историческом этапе.

30/04/2014

После событий на Украине и санкций Евросоюза и США Россия повернулась в сторону Китая. Дружба с КНР, возможно, станет еще крепче в мае - после визита Владимира Путина в эту страну. Тогда, вероятно, наша страна станет поставлять восточному соседу газ по низкой цене, нефть и древесину. В обмен китайцы окончательно завалят страну, и Петербург в частности, дешевыми товарами.

З амдиректора Института Дальнего Востока РАН, руководитель Центра экономического и социального развития Китая Андрей Островский и доцент Отделения востоковедения Высшей школы экономики Михаил Карпов рассказали «МК» в Питере», до какой степени Россия и Китай могут сблизиться.

Путина там любят

— Многие страны не поддержали присоединение Крыма к России. Какова китайская позиция в отношении событий на Украине?

Михаил Карпов : — Как известно, еще 15 марта Китай воздержался от голосования в Совете безопасности ООН (тогда 13 стран проголосовали «за» предложенный Америкой проект резолюции по Крыму. — Ред.). Выступить против нашей страны Китай не мог, потому что мы являемся стратегическими партнерами: нас связывает целый ряд серьезных соглашений. Если бы он проголосовал против, это был бы настоящий моветон. Но и открыто Китай нас тоже не поддержал. Почему? Во-первых, КНР вряд ли в обозримой перспективе будет идти на открытую конфронтацию с США, Японией и другими развитыми странами, с которыми у Китая огромные экономические связи. Только китайско-американский торговый оборот составляет 46 процентов от мирового. КНР это очень выгодно. Во-вторых, у Пекина есть внутренние проблемы в Тибете и Синьцзяне, которые, как известно, являются частью Китая. Но там существуют довольно сильные сепаратистские движения, желание стать независимыми государствами. Конечно, и тот и другой регион очень внимательно наблюдают за ситуацией в Крыму, и, если Китай открыто поддержит Россию, это может привести к усилению сепаратистских настроений внутри самой КНР. Само собой, Китай держит, например, в Тибете значительную часть своих вооруженных сил, так что у него есть все рычаги для военно-политического подавления возможных инцидентов. Исходя из всего этого, я думаю, Китаю на сегодняшний момент поддержание стабильности в мире и внутри собственной страны важнее стратегического сотрудничества с Россией.

Андрей Островский : — У Китая есть еще и проблема с Тайванем (остров, который де-факто существует как независимое государство. — Ред.). И вернуть его в лоно родины сейчас одна из основных задач внешней политики Пекина. Явно неуместно открыто и громко поддерживать присоединение Крыма к России как раз в тот момент, когда Китай бьется над решением похожей проблемы с Тайванем. Поэтому Пекин и занял позицию молчаливого нейтралитета. На мой взгляд, ее вполне можно рассматривать как поддержку России по данному вопросу. Это подтверждается и тем, что в Китае сейчас рассматривают нашу страну как одну из главных союзниц, а рейтинг Путина в КНР крайне высок.

— Планируется, что уже в мае Владимир Путин отправится в Пекин, где будут подписаны важные соглашения между нашими странами, которые якобы откроют совершенно новый этап в российско-китайских отношениях. Что это может быть?

А.О .: — У нас очень высокий уровень политического сотрудничества с Пекином, во всех международных организациях мы выступаем единым фронтом. Очень тесно сотрудничаем и в военном отношении, каждый год проводим совместные военные учения. А вот уровень торгово-экономических связей у нас относительно невысок. Если Пекин инвестирует за рубеж порядка 90 миллиардов долларов, то на Россию приходится от силы 2-3 миллиарда. В свою очередь сам Китай принимает ежегодно около 120 миллиардов долларов иностранных инвестиций, при этом от России — максимум 3-4 миллиарда. Но после визита Путина и подписания ряда соглашений экономическое сотрудничество между нашими странами может стать куда теснее. Например, возможно, будет подписан договор об объединении будущей российской платежной системы с китайской Union Pay, которая уже давно действует за рубежом. Как вы помните, не так давно американские компании Visa и MasterCard приостановили обслуживание нескольких российских банков. Так вот, карточка Union Pay сможет обезопасить россиян от таких блокировок.

Китайцы очень заинтересованы в российском лесе и сырье. Конечно, мы уже поставляем в КНР около 20 миллионов тонн нефти в год (для сравнения, весь экспорт российской нефти составляет около 260 миллионов тонн). Но это немного: например, Саудовская Аравия, Ангола «отправляют» Китаю больше.
М.К.: — Китайцы хотят расширить приграничную торговлю и военно-техническое сотрудничество. В частности, они хотят получить доступ к технологиям производства российских авиационных двигателей, которые мы им пока не продаем. Конечно, КНР заинтересована в российских поставках газа. Разговоры об этом велись уже давно, но мы все не могли договориться о цене. Боюсь, что после событий на Украине Россия пойдет на довольно большие уступки. В любом случае цена наверняка будет как минимум на треть ниже той, по которой мы поставляем газ на Запад. И вот по этим и, вероятно, по ряду других направлений китайцы будут активно работать и выжимать из нас все, что можно.

Китайцы поднимут Дальний Восток

— Что Китай может дать нам, кроме денег за наши ресурсы?

А.О .: — Китай может помочь нам в развитии Дальнего Востока и Сибири. Как? Инвестициями и даже рабочей силой. Смотрите, большая часть наших природных ресурсов находится на территории Дальнего Востока, Западной и Восточной Сибири. Нефть и газ надо добывать и как-то оттуда транспортировать. Но это крайне сложно делать без развития инфраструктуры: нужны дороги, аэродромы, склады, порты, гостиницы, телефонные сети и даже Интернет. Ничего этого толком на данных территориях нет, потому что зона оседания людей там — в основном в районе БАМа. А дальше ничего — тайга. Теперь вопрос: кто будет, например, развивать инфраструктуру? В 1991 году на Дальнем Востоке проживало 8 миллионов человек, а сейчас осталось 6 миллионов. То есть территория огромная, проблем много, а людей не хватает. И китайская рабочая сила нам может в этом как раз помочь. Только местные власти должны четко определить, сколько человек нам нужно и на какую работу. В Китае есть специальная компания по трудовым ресурсам. Именно она набирает китайских рабочих, которые централизованно выезжают в другую страну, предположим, на строительство какого-либо объекта, а после окончания работ получают деньги и отправляются обратно на родину. Как видите, все очень цивилизованно.

— Население Китая примерно 1 миллиард 340 миллионов человек. Есть опасение, что китайцы просто заполонят наш Дальний Восток и Сибирь...

А.О .: — Начнем с того, что пока китайцев на российской территории не так много. По статистике погранпереходов, в год из Китая в Россию въезжает всего около 900 тысяч человек. А из России в Китай — 2,3 миллиона! При этом относительно постоянно на территории нашей страны проживает, дай бог, 200 тысяч китайцев. И примерно столько же русских — в КНР. Но даже если китайцев станет у нас значительно больше, что с того? Я напомню, что в начале ХХ века в Благовещенске было около 30 процентов китайцев, а во Владивостоке — 20 процентов. И они работали в сфере услуг, были портовыми рабочими и даже шахтерами. Более того, губернаторы этих городов в то время отмечали, что без китайской рабочей силы там вообще нечего делать.

— Существует и другая фобия: в какой-то момент китайцы, которым тесно в своей стране, просто захотят забрать себе какую-то часть Дальнего Востока и Сибири, и нам сложно будет что-то с этим сделать. Это возможно?

А.О .: — Во-первых, это только кажется, что китайцам не хватает своей территории. А все потому, что большинство жителей КНР сконцентрированы в местах, где более плодородные земли и развиты коммуникации. А на западе Китая довольно низкая плотность населения. К тому же китайцев пугает наш климат. Я разговаривал с ними по этому поводу, задавал примерно те же вопросы, что и вы мне, и получал ответ: холодно у вас слишком... И правда, в Хабаровском крае даже картошку нельзя вырастить! А весь Дальний Восток обеспечивается зерном из Западной Сибири, Алтайского края. А во-вторых, пограничный вопрос наши страны уже решили. В 2004 году был подписан договор о демаркации российско-китайской границы.

М.К .: — Я не Тамара Глоба и не знаю, что произойдет через 50-100 лет. Но в обозримом будущем, как мне кажется, никакой демографической экспансии со стороны Китая не будет. Официальный Пекин заинтересован не в получении наших территорий непосредственно в свою административную опеку, а в получении сырья с них. А для этого совершенно необязательно заниматься присоединением какой-либо части Дальнего Востока или Сибири. Достаточно просто заключить необходимые договоры с Россией.

Конечно, определенная часть китайского общества по-прежнему считает, что царская Россия — это агрессор, что в середине ХIХ века она воспользовалась слабостью Китая в период опиумных войн и оттяпала полтора миллиона квадратных километров китайской территории (Приамурье и Приморье. — Ред.). Но это не официальная точка зрения в современной КНР.

Запоздалая дружба

— Сейчас многие россияне переезжают в Китай, устраиваются там на работу. Насколько комфортно в КНР чувствуют себя наши соотечественники, легко ли приспосабливаются к жизни в Китае?

М.К .: — Конечно, акклиматизироваться в Китае очень трудно, если вообще возможно. Все-таки у нас разная ментальность. Я сам много лет работал там, свободно читаю и говорю по-китайски. Но принять многие вещи в этой стране мне очень сложно. Приведу лишь несколько примеров. В китайской конфуцианской традиции человек ценен не сам по себе, как личность, а лишь как элемент определенной социальной системы, иерархии. Вне ее он ценности не имеет. Если человека исключили из партии, выгнали с работы, то окружающие перестают с ним общаться, начинают подвергать его остракизму. Развод — это тоже скандал, в одинокой женщине, оставшейся без мужа, видят некую ущербность. Кроме того, в Китае вообще ни при каких условиях не принято критиковать начальство. Любая оппозиция, включая политическую, она как бы нелегитимна. Потому что в идеале не может быть никакой оппозиции. В идеале — только порядок, и человек — часть его. Эти вещи многим россиянам принять довольно трудно.

А.О .: — Проводились различные опросы на тему, как россияне и китайцы относятся друг к другу. Оказалось, что в целом довольно позитивно. Правда, мы отмечаем друг у друга недостатки. Например, по мнению китайцев, мы много пьем. К тому же их смущает наша недостаточная активность в работе. А россияне, согласно опросам, считают, что китайцы довольно эгоистичный народ... Кстати, на Дальнем Востоке к Китаю относятся даже лучше, чем к Европе. А все потому, что большая часть местного среднего и малого бизнеса ориентирована на КНР. И если, допустим, пресечь все контакты с Китаем, то значительная часть населения потеряет основные источники к существованию.

— И все-таки, учитывая разную ментальность наших народов, разворот в сторону Китая — это хорошо для нас?
А.О .: — Сегодня у нас выбора по большому счету и нет. Это не мы, а Европа отворачивается от нас. Но в любом случае некий разворот в сторону Китая надо было сделать еще лет пять назад. А у нас отдавали предпочтение евроцентристскому развитию: лишь бы Европе и США было хорошо, все энергоресурсы туда, все мозги туда. А Восток — партнер третьего-четвертого порядка. Нам надо равномерно со всеми сотрудничать.

М.К .: — Сейчас в части нашей элиты и экспертного сообщества существует представление, что Китай может нам заменить Запад в плане экономического партнерства. Я считаю, что это большое заблуждение. Приведу одну цифру. Весь объем годового товарооборота РФ и КНР недотягивает до 80 миллиардов долларов (для сравнения, только за первые три месяца этого года по самым скромным подсчетам отток капитала из России составил 50 миллиардов долларов). Около месяца назад китайцы заявили, что готовы расширить инвестиционное сотрудничество с Россией еще на 5 миллиардов. Рассматривать Китай в качестве ключевого стратегического инвестора в современную Россию довольно трудно. Финансовая система этой страны потенциально весьма неустойчива. Ее стабильность во многом опирается на неконвертируемость юаня и замкнутость национального фондового рынка. Такая экономика, финансовая модель не может быть по определению стратегическим инвестором в Россию. Но все это, конечно, не означает, что российско-китайское сотрудничество не будет развиваться. Будет. Правда, на мой взгляд, не стоит ожидать какого-то качественного прорыва в российско-китайских отношениях. Думаю, у нас не получится, например, в разы увеличить товарооборот или инвестиционное сотрудничество. Не пойдет Китай и на военно-политический союз с нашей страной. Когда российская сторона предлагает официальному Пекину нечто подобное, китайцы очень вежливо «сдают» назад. В ближайшем будущем КНР не собирается никаким образом противопоставлять себя США и идти на открытое сотрудничество с Россией на антизападной основе. Официальный Пекин прекрасно понимает, что Америка сейчас намного мощнее. И в случае американо-китайского конфликта проигравшей стороной, скорее всего, будет именно Китай...